Спектакль Юргена Флимма менее всего похож на парадный юбилейный трибьют: даже памятник, который открывается в финале, забран лесами и служит сторожевой вышкой. Флимм рассказывает как будто бы совершенно бытовую историю, но за уютным и вроде бы нестрашным антуражем только отчаяннее прорывается космическая глубина отчаяния, о котором вопиёт партитура Людвига ван Бетховена.
Великий романтик и реформатор симфонической музыки, свою единственную оперу Бетховен переделывал дважды. «Фиделио» в канонической версии 1814 года может показаться плакатно-декларативным, музыка почти без промежуточных состояний ведет героев от мрака и ужаса к визионерскому просветлению и экстатическому восторгу. Не заботясь об удобстве для певцов (что означает, что певцы для исполнения этой партитуры нужны экстраординарные, и собранный в Мет состав этим требованиям удовлетворяет), Бетховен часто смещает фокус внимания слушателя с сольных высказываний, отдавая оркестру ведущую роль; кульминационного звучания «Фиделио» достигает в хорах заключенных и финальной осанне.
Это не отменяет, впрочем, впечатляющих сольных высказываний: для каждого из героев (кроме Жакино) Бетховен пишет арию-портрет, однако выбранные им в 1814 году краски способствуют превращению живых людей в символы, в воплощение идеи. Разговорные диалоги, мелодекламация, разнообразные ансамбли, виртуозная ария с солирующим инструментом - в партитуре «Фиделио» представлена огромная палитра театральных и музыкальных приемов. Для Бетховена, как в свое время для Моцарта в «Волшебной флейте», такое разнообразие маркировало слом эпох, столкновение разных миров. В спектакле Юргена Флимма оно дает ключ к естественности сосуществования различных реальностей.